Фотоальбом:
http://picasaweb.google.ru/ivvva1/1#
Под землей должно быть интересно - это я знал еще в детстве. И знание это постоянно подкреплялось разного рода передачами типа Клуба кинопутешествий и книжками типа "Семь подземных королей", "Том Сойер" и "Копи царя Соломона", а также разными детскими научно-популярными изданиями с картинками. И эмбриональный маститый спелеолог, как я теперь понимаю, появился во мне еще в те далекие времена.
Но все эти пещеры и каменоломни казались мне всегда чем-то невероятно далеким и недостижимым, лежащим примерно в тех же бесконечных далях, где Кусто изучает подводный мир.
И вот пару лет назад я вдруг обнаружил, что на счет недостижимости заблуждался, ибо в одной только московской области имеется как минимум 5 крупных подземных систем, для посещения которых, в общем-то, ничего не надо, кроме желания и кое-какого снаряжения. Однако собраться в Москву - это тоже дело непростое, поэтому я для начала занялся изучением Интернета, где нашел наш главный спелеофорум caves.ru (в разговорном языке - кавес). В процессе изучения форума обнаружилось, что вокруг подземных объектов сложился целый социум со своей субкультурой и определенным кодексом поведения, и что в подземном мире царит не полный беспредел, а определенный анархический порядок. Наверное, больше года я собирался, т.к. хотел для начала отправиться в компании неких знакомых одного товарища. Но, поняв, что если я буду просто ждать, то не попаду в пещеры никогда, решил поискать проводника на кавесе. Проводник нашелся, и совершенно спонтанно 3 января я вдруг оказался в Москве.
Товарищ MADest оказался вполне приятным человеком. С ним мы проделали получасовой путь через похожую на Half Life 2 местность, и оказались в чистом заснеженном поле, под которым, по идее, должны были простираться подземные ходы. Здесь минут 20 мы искали вход, и нашли его, причем, когда уже появились серьезные опасения, что придется сворачивать поиски и направляться в Сьяны. Но совместными усилиями дырка была найдена. Здесь мы разложили снаряжение, облачились в соответствующие одежды, а повествование подошло вплотную к моей первой в жизни подземной заброске.
Вход в каменоломни открывается на дне колодца, укрепленного сверху шиной от КАМАЗа. Дальше метра на 3 вниз уходит сруб. Со дна же в сторону есть небольшой лаз, ведущий во входной шкурник. В первую секунду я даже опешил. Как-то не ожидал я, что мое подземное путешествие начнется сразу с таких нор. Однако ноги Мадеста уже уползли в темноту, и раздумывать мне было особо некогда, так что я включил фонарик и бесстрашно стал протискиваться вслед за ним, проталкивая перед собой мешок с вещичками. Лаз немного расширился, и ползти по нему дальше было не так уж и неудобно. Сверху нависали камни, а пол устилала чуть влажная хорошо умятая множеством тел глина.
Входной шкурник по первости показался мне бесконечно длинным. Фактически же его длина составляет что-то около 30 метров. Но когда ползешь на пузе, все расстояния сразу как-то заметно удлиняются.
Проход вдруг расширился. С обшарпанного плаката "Выход есть" на меня смотрела улыбающаяся девушка в форме сотрудника метро, а напротив возле журнального камня сидел Мадест и листал журнал.
Согласно записям, какие-то люди выбросились 4 января. Мы долго чесали репы, ибо получалось, что выбросились они завтра. Но небольшое напряжение внимания, и мы обнаруживаем, что открыли журнал на странице за 2008 год. На текущий момент в системе находилась группа из 4 человек и некий Лис-одиночка.
Взяв под мышки трансы мы двинулись обходить систему по самой правой ветке, залезая по очереди во все отходящие шкурники. Я, хоть, когда собирался забрасываться, шкурников побаивался, теперь как и Мадест яростно штурмовал их, протискиваясь кое-где аж с хрустом, ибо человеку, преодолевшему вход в систему бояться узких проходов было бы уже как-то странно.
Мне сначала было очень тяжело, т.к. во-первых я оказался слишком тепло одет, а благодаря с водонепроницаемому верху вокруг меня образовалась настоящая баня. Во-вторых, непромокаемые штаны постоянно с меня слетали. Но это все было только по первости. Позже я снял с себя часть одежды, прицепил штаны подтяжками, а вместо поотлетавших в момент кнопок на плаще вставил веревочки. После этих манипуляций перемещение по шкурникам стало даваться мне гораздо лучше.
Базу мы устроили в симпатичном гроте, обставленном огромным количеством небольших круглых зеркал, которые отражали свет фонарей и свечей, заметно оживляя обстановку. Грот-спальня находился неподалеку. Какие-то добрые люди принесли туда здоровенный кусок пенки, который мы постелили в два слоя, положили сверху свои собственные коврики, и ночью спали лучше, чем принцесса на горошине.
Оставив вещи в гроте, мы отправились методично изучать и картографировать систему. То есть, делал это Мадест, я же ходил вслед за ним. Здесь нам пришлось порядком полазить по шкурникам и костоломам, обнаруживая все новые не нанесенные на карту ходы (а карта была неведомых времен и отличалась от действительности очень сильно). Как следует нагуляв аппетит, мы вернулись в грот, где предались чревоугодию. Замечу, что сало, купленное в магазине на остановке пошло просто великолепно.
После обеда отправились в другую часть системы, гораздо более интересную, ибо она изобилует гротами и прочими привлекающими внимание объектами. Из запомнившегося могу назвать "штрек красных фонарей" - сплошь изрисованный похабными картинками и надписями типа "Ударим онанизмом по проституции", пару древних материнских плат, лопату, обросшую замечательной кустистой рыжей плесенью, старинный фонарь со свечкой, какие-то орудия, тоже, возможно, весьма старинные, ну и, конечно же, различные скульптурно-живописные творения наших современников.
Так незаметно и наступила ночь. Хорошенько поужинав и почаёвничав, мы разложили в соседнем гроте коврики и отошли ко сну.
Сон под землей - это нечто особенное. Ведь все время, пока мы ходили, готовили, ели, мы находились при свете свечей и фонариков, среди производимых нами же звуков. Теперь нас накрыло абсолютной темнотой и тишиной, которых в нашей обычной жизни просто не бывает. А если бы мы могли чувствовать радиоволны, то к этому добавилось бы еще и полное радиомолчание во всех диапазонах.
Поспали мы от души, поднявшись утром где-то ближе к 12. После завтрака, конечно, неплохо было бы совершить еще одну вылазку в систему, но вместе с сытостью на нас накатила липкая утренняя лень, в связи с чем мы не спеша собрались и пошли прямиком выбрасываться.
Согласно журналу группа товарищей выбросилась вчера вечером, а Лис - утром. То есть во всей системе на тот момент мы были одни.
На этом моя первая заброска закончилась. В районе 4 вечера я был уже в Москве. Выглядел я, мягко говоря, бомжевато. Характерно измазанная в глине спелеологическая обувь, думаю, сразу бросалась в глаза, а далеко не чистая или даже, чего уж там, ацки грязная шапка добавляла шарма. В процессе моих хождений по метро я обнаружил, что меня преследует некий мерзко-кислый запах. "Что ж это такое? Наше метро протухает?" - Думал я, принюхиваясь. А секрет неприятного запаха заключался все в той же шерстяной шапке, за время заброски многократно пропитывавшейся потом и водой, а потом частично высыхавшей. Поняв это, а также то, что хождение без шапки по хорошему зимнему морозцу до добра не доведет, я зашел в торговый центр и прикупил себе новую шерстяную шапочку по немыслимой для моих взглядов цене - за 650 рублей (средняя цена моей зимней шапки составляет рублей 90).
Далее легко и непринужденно я доехал на поезде до родного города, и прямо с вокзала отправился на работу. В спелеогрязных ботинках, камуфляже, с рюкзаком и ковриком-спальником в отдельной связке. Коллеги обрадовались, и работа была надолго парализована показом свежевыжатых из фотоаппарата картинок с авторскими комментариями.
Впервые слазив под землю, я почувствовал, как из меня стремительно выходит чайник, а на его месте начинает образовываться маститый спелеолог, чему, конечно же, очень способствовала многонедельная небритость. Новорожденному и еще неопытному, но уже маститому спелеологу, конечно же, захотелось опробовать свой врожденный спелеоопыт (а приобретенному, у него и не откуда было бы взяться), так что спустя 2 недели он решил сходить в систему сам, безо всяких там умудренных опытом Мадестов.
Так в очередные выходные я совершенно внезапно снова оказался в столице нашей родины, а более локализовано - дома у ДенисАнатолича, который очень боялся подземного мира, но от заманчивой перспективы поползать в холоде и грязи вместе со мной (и, конечно же, с маститым спелеологом) отказаться не смог. Для пущего веселья мы также договорились о встрече с Ильичом, а Ильич собрался привести с собой еще какого-то товарища, так что тусовка обещала быть феерической.
В компании ДинисАнатолича время летит незаметно, поэтому мы быстро смирились с перспективой забрасываться по темноте. Да и какая, в общем-то разница, если в месте, куда мы лезем, свет по-любому привозной?
На станции Домодедовской мы вдруг обнаружили странного товарища, который был бы бомжом, если б не бритое выражение лица и зеленый мешок, подозрительно похожий на спелеотранс. Да и ботинки его имели такой вид, что не всякому истинному бомжу было бы по силам довести их до такого состояния.
Товарища звали Пит и, конечно же, он ожидал Ильича, который вскоре появился из недр очередного поезда. Мы дружно погрузились в маршрутку и поехали на конечную остановку. Потом я, чувствуя себя Сусаниным, долго вел товарищей по темному ночному полю.
Перед дыркой мы долго перепаковывались, ибо вещей на человека в этот раз, почему-то, получилось больше. Пока мы тормозили, из дырки вдруг появились двое малолеток и ускакали в поля.
В общем, через некоторое время мы оказались у журнала, где было людно. Несколько человек собирались выбрасываться, и нервничали, ожидая пока мы освободим шкурник, ибо боялись пропустить автобус. От входа мы направились прямиком в тот грот, где в прошлый раз стояли с Мадестом. Там оказалось свободно, мы бросили вещи, немного переоделись и, разумеется, пошли исследовать систему и попутно нагуливать аппетит.
Теперь я уже знал, что к чему, и подготовился гораздо лучше. Во-первых, я сразу снял с себя большую часть одежды, ибо при +8 градусах достаточно довольно легкого движения, чтобы стало жарко. А во-вторых, прихватил с собой из дома самодельный суперфонарь - коногонку, представляющую собой аккумулятор на 12В 5Ач весом полтора кг, лежащий в сумке от противогаза, соединенный витым проводом с велосипедным фонарем с пятиваттной галогенкой. Изначально данный шедевр конструкторской мысли делался для ДенисАнатолича, нормальным фонарем обделенного, но девайс сей оказался в эксплуатации столь приятен, что я передумал и все оставшееся время ходил с коногонкой сам. И оказалось, что лишние полтора килограмма - не такая уж и большая плата за широкий пучок мягкого, но достаточно яркого желтоватого света.
На этот раз мы ничего картографировать не пытались. Просто обходили северную ветку системы, периодически сверяясь с картой. Иногда мы присаживались отдохнуть в каком-либо гроте, погасив фонарики.
Тут-то и обнаружился феномен ночного зрения. Во время очередных темных посиделок Ильич вдруг заявил, что видит свои руки. Мы начали, конечно же, яростно вглядываться в темноту, и обнаружили то же самое. Точнее, видели мы не совсем руки. И не совсем камни на заднем плане. Это были, скорее, спроецированные мозгом образы, т.к. ему уже было известно, что вокруг, и в каком положении находятся руки. В общем, мы баловались с ночным зрением еще неоднократно при любой возможности, и возникало у нас от этого безудержное веселье. Позже на кавесе я обнаружил тему как раз об этом, где данное явление называли также "серый сумрак", так что не только мы оказались такими наблюдательными.
Однако изучение феномена привело к обнаружению интересного явления. Когда мы в очередной раз зависли в темноте в гроте, где лежит мемориальная табличка "Погиб Карбункул", кто-то вдруг заметил краем глаза уже довольно явное свечение. Небольшие пляски в темноте с натыканием на камни и наступанием на различные части тела, и мы локализовали источник света: в табличке! Надпись "КАРБУНКУЛ" оказалась выполненной фосфоресцирующей краской. После небольшого освещения коногонкой она просто-таки засияла в темноте.
Этот эпизод положил начало новому веянию нашей исследовательской деятельности - поиску фосфоресцирующих объектов, чем мы по мере возможности и занимались все оставшееся время.
Как следует поразглагольствовав на тему подземного времени, мы решили поставить свой эксперимент, для чего добровольный Ильич остался в одном из гротов с выключенным фонариком и без часов и им подобных приборов. Я же поставил секундомер, и мы договорились, что через 1 час 5 минут (с учетом пути) подопытный явится к месту стоянки.
Итак, Ильич остался, а мы продолжили путь втроем. Поскольку времени у нас было предостаточно, мы решили до контрольного времени немного прогуляться по южной ветке системы. Вот тут-то мы и сами столкнулись с временными искажениями. Вроде бы мы совсем немного удалились от развилки, я глянул на часы и обалдел: прошло 20 минут. Пора было искать дорогу обратно, а то Ильич мог вернуться, обнаружить, что никого нет и умереть от страха. По пути мы забрели в несильный, но ядреный волок от бензинового примуса. Источник волока находился в каком-то шкурнике, с другого конца которого доносился гомон множества голосов. Еще одну группу юных товарищей мы повстречали недалеко от грота "Кит". Они нас немного направили, мы вернулись в лагерь и как раз к приходу подопытного Ильича поставили чайник.
Ильич пришел через 1 час 7 минут. Я уж почти было пожаловал ему почетное звание "человек-часы", но он сам все испортил, сказав, что по внутренним часам он прождал минут 40, замерз, снялся и еще минут 20 шел до базы. Так что звание он не получил.
После еды и чая всем, конечно же, стало все влом. Да и времени было уж 2 часа ночи. Но душа хотела приключений, к тому же существовала еще совсем неисследованная часть системы под названием Лукоморье. Немного поборовшись с ленью и рассудив, что время здесь, под землей, не более чем абстракция, мы отправились туда. Втроем. Пит пошел спать, ибо на завтра у него имелись планы плохо совместимые с недосыпанием.
Лукоморье оказалось чудесным местом. Преодолев весьма узкий шкурник, мы оказались в системе высоких и широких ходов и красиво оформленных гротов. Особенно порадовал лошадиный череп в оранжевой каске в гроте "Кегельвжбан". В пути несколько раз мы устраивали затяжные фотосессии, так что время до 5 утра пролетело быстро и непринужденно.
Ночь, в смысле, наш период сна, ибо по времени это было как раз утро, запомнилась мне замерзанием. Одет я в этот раз был легковато, поэтому через несколько часов мне стало довольно некомфортно. Я долго лежал, мучаясь, периодически впадая в сон и просыпаясь, но никак не желая доставать из-под головы теплую кофту. Когда же я это, наконец, сделал, приятное тепло окутало меня и я отправился во второй дубль путешествия по стране грез.
Из благостного состояния меня вывел желающий прогулки мочевой пузырь и отдаленные шорохи и звук голосов, переросшие вскоре в направленный в нашу спальню свет фонариков. Два юных создания женского пола приползли нас будить и спрашивать курева. Узнав, что мы не курим, они уползли, наверное, будить тоже некурящего Ильича, что спал в соседнем гроте.
Стоило мне закрыть глаза, зарыться в спальник и договориться с мочевым пузырем об отсрочке, как послышались новые звуки. На этот раз явился предводитель молодых товарищей по кличке Моджахед. Он принес бензиновый примус. Видимо, тот самый, из которого образовался вчерашний волок. Получилось как в анекдоте про сиреневую изоленту ("У тебя есть" - "Нет" - пауза - "На, вот, я тебе принес").
Ильич явился как раз к чаепитию. Он, оказывается, совершал утреннюю прогулку по системе, озаряемой нежными лучами утреннего солнца, к сожалению полностью поглощенными находящимся на их пути 20-метровым слоем известняка и глины.
Вслед за ним явилась группа граждан, которые звали нас в музей. Но без чая мы ни на что были не годны, поэтому от участия в экспедиции отказались. После чая же: правильно. Накатила ЛЕНЬ. И была она так сильна, что даже Ильич, собиравший до этого все попадавшиеся на пути шкурники, сказал, что на сегодня хватит. ДенисАнатолич же был совсем никакой и страдал коленками, которые довольно резко выражали свое негодование по поводу преодоленных накануне шкурников). Я, правда, был морально готов к походу, но большинство голосов решило выбрасываться. Так и не посмотрели мы в этот раз музей. Но оно и хорошо, ибо это означает, что придется забрасываться еще.
На выброске нас поджидал приятный сюрприз. Легкий снежок, нападавший в колодец и перемолотый множеством проползжих там тел, превратился в не очень большую, но никак не минуемую лужицу жидкой грязи.
Выйдя на свет божий, мы устроили, как и положено, фотосессию и перепаковку вещичек. Умный я на этот раз прихватил с собой из системы бутылку воды, которой привел свои берцы во вполне приличный вид. Цивильная шапочка у меня тоже имелась, так что от системы я шел почти не отличаясь от прочих граждан.
Это пока все.
Подземля не отпускала. После первых двух забросок прошло совсем немного времени, как вновь начали надвигаться праздники - 23 февраля. Понятно, что самое лучшее применение для трех свободных дней - это заброска в подземное царство. Ну, и, разумеется, я изнемогал от желания опробовать в деле замечательный зеленый транс на 60 литров, который мне привез из Москвы Денис Анатолич.
Сказано - сделано, и 21 числа мы с ДЮ оказались в столице. Прошу обратить внимание на этот момент: "мы с ДЮ". То есть, Дарья Юрьевна в этот раз купилась на мои восторженные рассказы о подземном царстве и, не смотря на возгласы окружающих в духе "Даша? Да как же ты решилась?", отправилась со мной. Где-то в дебрях метро мы встретились с ДенисАнатоличем и уже хорошо знакомой дорогой добрались до точки заброски.
Мы направились прямиком к тому самому гроту, что служил мне столом и домом в прошлые разы, с облегчением обнаружив, что он не занят. Небольшая интро-прогулка по системе для ДЮ плавно переросла в затянувшиеся поиски официального туалета, в ходе которых была пройдена вся северная ветка системы.
А вот после чая случился облом. Все время с прошлой заброски, я бредил идеей получше изучить Лукоморье и добраться-таки до музея глиняных фигур. И вот мы доходим до журнала, я весь в предвкушении направляюсь к шкурнику, ведущему в интересующую меня часть системы: И вижу, что он ЗАВАЛЕН.
Некоторое время мы тупо втыкали на это иррациональное зрелище, я уже начал думать, что, быть может, мне здесь стоит заплакать, чтобы подчеркнуть драматизм момента. Внимательно порывшись возле журнала, мы наткнулись на объявление, где говорилось, что шкурник завален, чтобы всякие свиньи не разводили срач в Лукоморье и Тавровой.
Планы поменялись, и мы отправились обходить систему с южной стороны. Без фанатизма, не залезая в подозрительные шкурники. В общем, Лукоморье осталось где-то в недостижимых далях за каменными завалами, а мы вернулись в ПБЛ (подземный базовый лагерь) где осуществили очередную трапезу и отход ко сну.
Пещерное утро как всегда сильно затянулось. Раскачались к 12, поели-попили к 3. Я был недоволен жизнью, без Лукоморья она казалась мне какой-то ненасыщенной и пресной. Поэтому после завтрака мы снова направились на поиски хотя до запланированной на 17 часов выброски оставалось всего-ничего.
От входа в Лукоморье ведет (точнее, вел) еще один шкурник (или, скорее, костолом), в который я отважно и направился. Никто за мной не пошел, поэтому я в одиночестве исследовал небольшую систему ракоходов. В одном месте, едва не запаниковав, протиснулся в узкий-узкий шкурничек (ради чего мне пришлось снять с себя все оборудование, включая сидушку. Самое обидное, что этот жуткий по моим меркам проход привел в очередной заваленный тупик.
Несолоно хлебавши, я вернулся к уже начавшим беспокоиться Попову и ДЮ. Я был зол и подавлен. Надвигающаяся выброска меня раздражала неимоверно. Поэтому я отправил товарищей паковаться, а сам пошел опрашивать других граждан, находящихся в системе, на предмет альтернативных путей.
Вскоре я наткнулся на трех весьма юных товарищей, которые с уверенностью заявили мне, что путь знают и как раз туда идут. Я обрадовался, и мы пошли: Шли долго, но пришли только к выводу, что ребята погорячились и пути на самом деле не знают.
Однако наличие карты, компаса и коллективного разума сделали свое дело, и Лукоморье было найдено. И лишь одно омрачало мою радость: времени на поиски ушло много, Попов с ДЮ, вероятно, уже полнились готовностью меня убить. Поэтому я распрощался с попутчиками, раздал им по визитке и направился обратно, тщательно запоминая дорогу.
В ПБЛ мы стали держать совет. Я понял, что до поезда никаких шансов доисследовать систему не имею. Да и вряд ли это доставило бы мне удовольствие при постоянной спешке и с оглядкой на часы. Поэтому я решил пожертвовать билетом и остаться еще на одну ночь. Попов и ДЮ моих планов не разделили и пошли на выброску. Я не стал их провожать, а побежал обратно в Лукоморье, дабы встретить там товарищей, ибо как-то мне немного не по себе было лезть одному в незнакомые места.
Ребят я нашел. Но они увлеченно расстреливали из пневматики свечку и никакого желания составить мне компанию не изъявили. Ну что ж. Я пошел один. Миновав уже знакомые по предыдущей заброске места, я нашел вход в нужный шкурник (оказывается, мы мимо него неоднократно проходили в прошлую заброску) и устремился в него.
Вот она - Тавровая. На входе сидело три человека. Они собирались выбрасываться, так что спустя несколько минут, в этой части системы я остался один. Осознавать это было приятно и немного волнительно. Все-таки раньше я всегда исследовал ходы с кем-то. Да и хождение в одиночку - есть пренебрежение правилами ТБ, однако делать было нечего. Найти известный грот Микитавр оказалось несложно. Высота потолков и вообще размах здесь впечатляют. Если в Курьей, скорее всего, обитают гномы, то здесь уже вполне могли бы устроить базу огры или тролли.
Немного посидев без света, слушая свое дыхание и редкую капель, я направился в музей, тот самый, без которого посещение системы можно не засчитывать.
В музее каменоломни натыкаются на месторождение серой глины, которой народ быстро нашел применение. А вот и главный экспонат - Чернобыльский ёжик (см. фото ранее). Он всегда здесь. Молчаливый хранитель музея, сидит в полной темноте посреди грота, готовый к встрече с забредающими сюда гражданами.
С Ёжиком и рядом других экспонатов я устроил феерическую фотосессию, после чего понял, что, собственно, цель достигнута. Я покинул музей, провел еще одну фотосессию в Микитавре и неспешно, медитативно направился назад. Гештальт завершен.
В Лукоморье я повстречал одинокого странника Антона с таким хилым фонариком, рядом с которым моя коногона была подобна прожектору. Он забросился один в поисках уединения и тишины. На входе ему встретились Попов и ДЮ, которые запалили ему дислокацию моего ПБЛ и сказали приходить ко мне на чай и передавать привет. С час мы посидели, беседуя. Он показал мне еще один выход из Лукоморья.
Курья: Бродя в одиночестве по ставшим такими знакомыми коридорам, где я уже спокойно ориентировался без карты, я чувствовал, что эта система уже стала мне родной. Но время шло, и надо было потихоньку возвращаться.
Последним интересным моментом в моем одиночном плавании стало посещение еще одного музея - музея металла, который находится в довольно проходном месте, но по каким-то странным причинам в первые две заброски мы ухитрялись обходить его стороной. Здесь была очередная длительная фотосессия с цепями, колесами, гаечными ключами и, конечно, глушителем от какой-то машины.
Ну вот и все. Вернувшись в ПБЛ, я долго и вдумчиво ел, пил чай, потом просто сидел, глядя на едва колышущееся пламя множества свечей.
Спал я прекрасно. Секретов хорошего сна я открыл два. Первый - это заранее утеплиться до нужного уровня. Второе - это подушка, которая неплохо получается из набитого одеждой компрессионника.
Утром я проснулся рано, часов в 9. Завтрак, чай, неспешные сборы. Ну, вот все вещи собраны, осталось только одно: я задуваю последнюю свечку и покидаю грот, волоча за собою транс. Подземный уик-энд окончен.
Проходя входной шкурник, я понял, как хорош мой новый транс. Образующаяся в его верхней части после закрытия жесткая петля позволяет зацепить его ногой и тащить за собой с максимальным комфортом (хотя кому-то и может показаться странным разговор о комфорте, когда речь идет о ползании на брюхе в узком грязном и холодном проходе). Перед собой я толкал два мешка мусора, в том числе и чужого.
На улице был прекрасный солнечный день. Солнце пригревало, птички пели и вообще, присутствовали все необходимые для жизнерадостности элементы. Я почистил берцы кремом, придав им вполне приличный вид, помыл транс, собрал еще полмешка мусора у входа и пошел к остановке, наслаждаясь дивными видами.
В 16 часов я был у ДенисАнатолича, который купил мне новый билет по интернету, но ехать со мной в Икею отказался, сказавшись больным.
В Икее я не смог удержаться от посещения ресторана, а из товаров особый упор сделал на свечи всяческих форм и размеров. Уж очень я подсел на них после подземных приключений. Вот и сейчас я пишу эти строки на ноутбуке в темой комнате, освещенной пламенем трех разнокалиберных свечек.
Фотоальбом:
http://picasaweb.google.ru/ivvva1/1#